Когда три года назад я уезжала в Китай, у многих это вызвало непонимание: «Как ты можешь? Что такое этот Китай? Горсточка риса и Мао портрет!». Серый декабрьский день и хмурые мужики в зеленых шинелках – так встретила меня Поднебесная. Холодком обдала мысль: «Может, пока не поздно, вернуться домой?». Но было уже поздно: оказалось, что Китай способен заворожить с первого взгляда.

Сейчас, три года спустя, я точно знаю, что насчет «горсточки риса» как символа недоедания – враки. Продуктовое изобилие современного Китая нисколько не уступит сытой Европе. А вот с портретом Мао ситуация не так проста. Сегодня, кстати, отличный повод об этом поговорить – у Великого Кормчего день рождения: 110 лет.

Есть вещи, которые нам, дважды пережившим развенчание культа личности Сталина, понять трудно. Мао Цзэдун был инициатором двух движений, которые привели Китай на грань национальной катастрофы: Великого скачка и Культурной революции. Причем Культурная революция, завершившаяся официально лишь со смертью Председателя в 1976 году – все еще свежее и весьма болезненное воспоминание. В то время вузы по всей стране были закрыты за ненадобностью, а практически всю интеллигенцию отправили в места отдаленные – на «перевоспитание» физическим трудом. Счет не вернувшимся идет на миллионы.

Тем не менее, официальная оценка деятельности Мао Цзэдуна сегодня сводится к тому, что, несмотря на ошибки, совершенные им в последние годы, заслуги намного превосходят их: «Мао был на 70% прав и на 30% ошибался». И если портреты Сталина популярны только у митингующих российских коммунистов, да сторонников твердой руки, то сувениры с портретами Мао – одни из самых распространенных напоминаний о визите в Пекин. Музеи Великого Кормчего по всей стране никто не закрывал, и памятники по-прежнему на своих местах. А три «составные части» коммунистического учения с китайской спецификой и сегодня – марксизм, теория Мао Цзэдуна и учение Дэн Сяопина.

Сказать, что «Мао и теперь живее всех живых» в эти дни – совсем не преувеличение. По всей стране проходят фотовыставки, несколько телевизионных каналов показывают грандиозный телесериал о революционере, который изменил Китай навсегда. В книжных магазинах целые отделы отданы исключительно под книги Мао и про Мао. Бесспорный бестселлер – «Мой дедушка Мао Цзэдун», написанный, понятное дело, внуком. На русском языке вышла книга «Мой отец Мао Цзэдун» его дочери Ли Минь (она с братьями долгое время жила в Ивановском детском доме). Есть, конечно, и другие шедевры, вроде «Мао Цзэдун о лесном хозяйстве» и «Статьи Мао Цзэдуна, Дэн Сяопина и Цзян Цзэминя о прославлении и формировании национального духа». На прилавках ничто не залеживается.

Влияние наследия Мао на современный Китай и, соответственно, весь мир, по-прежнему огромно. Всего четыре года назад, в 1999 году, министерство образования КНР изменило вузовский курс «История китайской революции» на «Введение в учение Мао Цзэдуна». И сегодня студенты по всей стране тратят на «Введение…» 40 академических часов: выпускной экзамен по этому предмету обязателен для всех – и физиков, и лириков.

Так что такое феномен Мао Цзэдуна и почему даже молодое поколение в общении друг с другом клянется его именем как самым дорогим? Культ? Религия? Или все дело в особенностях национального самосознания?

Для всей страны Мао давно превратился в фетиш, икону и даже отличный способ заработать. Элитарный клуб «Красная столица» в Пекине, например, оформлен в стиле первых лет революции, здесь бережно хранят телефонный аппарат, принадлежавший когда-то Председателю. Поднимешь трубку – слышишь его голос. Блюда в меню – сплошь любимцы великого мастера цитат, среди которых есть и такая крылатая: «Кто не любит острое, тот не может быть настоящим революционером». Самое востребованное предложение элитного клуба – 50-минутная прогулка на автомобиле «Красное знамя» (копия советских правительственных ЗиЛов 1950-х годов), который когда-то принадлежал супруге Мао Цзян Цин. Стоимость поездки – 230 долларов, очень недешево. Но спрос намного превышает предложение.  

Бестселлер всех времен и народов – цитатник Мао Цзэдуна, маленькая красная книга, которая содержит мудрости на каждый день. Даже нынешняя молодежь находит там что-то для себя, например: «прилежно учиться и делать успехи каждый день», «искать истину в фактах», «проверять теорию практикой». Знакомо звучит, скажете? Ничего удивительного – Мао был прилежным марксистом и ленинцем. По крайней мере, до тех пор, пока не рассорился с Советским Союзом, обвинив нас в ревизионизме и предательстве идей революции. Маленькая красная книжица – феномен печатной индустрии: в 1960-х годах она была издана на разных языках тиражом 5 млрд. экземпляров! Куда уж там Гарри Поттеру и любым современным чудесам – Мао, вот кто самый выдающийся писатель современности.

Лучшее место для приобретения сувениров времен Культурной революции – статуэток с кающимися «врагами народа», торжествующими хунвэйбинами и, конечно, красного цитатника Мао – антикварный рынок Паньцзяюань. Плакаты в лучшем стиле побед социалистического реализма, зеленые кепки с красной звездой – все есть. Еще пару лет назад можно было приобрести очки, снятые красными гвардейцами (именно так переводится слово «хунвэйбин») с интеллигентов: «вам они больше не понадобятся». Торгуют этим богатством люди немолодые – от 60 и старше. Понятно, что Культурная революция прошлась своим катком по ним и их семьям. А сегодня вот приносит доход. Парадокс? Представьте себе на минуту, что у нас и в Москве на художественных рынках начали бы торговать скульптурными композициями черных воронков, в которые энкавэдэшники заталкивают врагов народа. Не можете? И я о том же: загадочна китайская душа.

Мы привыкли думать о том, что умом нельзя понять Россию. На мой взгляд, Китай – тоже страна для познания чувствами и эмоциями, и общий аршин, несомненно, здесь не применим.

По-своему китайцы правы: духовная история и идеи сплачивают народ в единую нацию. Сомнение – червь, подтачивающий идеи изнутри. Тот же Дэн Сяопин, сам пострадавший в годы Культурной революции, и которого многие сторонники «твердой линии» обвиняют в предательстве основополагающих идей Мао Цзэдуна, никогда не говорил об этом вслух. Когда в 1981 году готовилось решение VI пленума ЦК КПК, в котором признавалась ошибочность многих установок Мао Цзэдуна, Дэн Сяопин не уставал повторять: «Нельзя преувеличивать его ошибки; преувеличивать их – значит, чернить его, чернить нашу партию и наше государство». По-видимому, эта установка – ключевая для понимания оценки роли Мао в новейшей китайской истории. Отрицание определенных периодов истории – опасно для сплоченности нации, считают в Пекине. Поэтому официальное развенчание культа личности Мао в Поднебесной вряд ли возможно. Да и нужно ли? Дискуссии на эту тему если и проводятся, то только за плотно закрытыми дверями Центральной партийной школы.

Одно ясно: Мао не только в сердце каждого китайца, но и в каждом кармане. Ведь портрет Великого Кормчего гордо красуется на «народных деньгах» – юанях. А потому можно не сомневаться: всенародная любовь к Мао Цзэдуну сохранится долгие годы.

Опубликовано 27.12.2003 в газете «СБ – Беларусь сегодня» (www.sb.by)