На парламентских выборах в Великобритании консерваторы во главе с Борисом Джонсоном получили огромное преимущество в 80 депутатов. Последний раз такое случалось при Маргарет Тэтчер. Выбирая между консерватором Джонсоном – лохматым, темпераментным, неоднократно пойманным на лжи – и лейбористом Джереми Корбином, которого многие считают «слишком левым», голосовали за Джонсона. И это тенденция: внешнее – «избирательность», способность нравиться теперь важнее внутреннего содержания и партийных программ. Ну, и еще одна очевидная не только в Великобритании тенденция: с политиками не должно быть скучно. Они сегодня стали вроде звезд шоу-бизнеса. Теперь важнее не отстаивать свою точку зрения, а следить за рейтингами и колебаниями общественного мнения: куда дует ветер людского настроения, туда идет и политик.

Помните, Маргарет Тэтчер называли «Железной леди»? И было в этом прозвище (которым Тэтчер, как известно, гордилась) уважение – к ней, партии и тем идеям, которые Тэтчер вместе с партией отстаивали. Бориса Джонсона называют БоДжо (BoJo). Вам приходит на ум что-то серьезное или идейное в этой связи? Британцам тоже не приходит. Эммануэля Макрона называют Ману (Manu), канцлера Австрии Себастьяна Курца, на днях вернувшего себе титул самого молодого главы правительства – Басти (Basti), лидера итальянской «Лиги», рвущегося обратно в правительство, Маттео Сальвинии – Капитаном (Il Capitano). Личный бренд теперь важнее партийной программы, а партии стали штабами конкретного человека, под которого выстраивается партийная система и иерархия.

Себастьян Курц, который сейчас единственный ассоциируется с Австрийской народной партией (ему всего 33, политический вундеркинд!), даже сменил партийный цвет с черного на бирюзовый. Черный это скучно. Вы знаете кого-нибудь из итальянской «Лиги», кроме бывшего министра внутренних дел Сальвини? Уж он постарался, чтобы так и было. Хотя нужно отдать ему должное: он превратил региональную «Лигу Севера» в общенацональную силу.

Традиционные партии умирают, выигрывает тот, кто понял это раньше других и 1) или переделал партию под себя, как Курц, 2) основал нечто новое, как Макрон. Он вовремя вышел из приходившей в упадок социалистической партии и основал движение «Вперед!», французское название которого (En Marche) ассоциировалось с инициалами самого Макрона.

Идеей вдохновился бывший премьер-министр Италии Маттео Ренци. Он основал движение «Italia Viva» и пытается вернуться в политику. Это не просто, но фотогеничное лицо в помощь.

Фото и телегеничность – еще один важный фактор для современного политика. Об этом говорят в Германии, кивая в сторону Роберта Хабека, сопредседателя партии Зеленых. Еще недавно их рейтинги едва превышали 10%, а сейчас они, по опросам, вторая крупнейшая партия в Германии с 23%. При этом их программа едва отличается от программы социал-демократов. Но у СДПГ нет телегеничного лидера. А Хабек, который еще и писатель, продает билеты на чтения своей новой книги «Кем мы можем быть», и они раскупаются. Может ли он стать новым канцлером Германии? Еще пару лет назад вас подняли бы на смех за сам вопрос. А сейчас говорят: все возможно.

Тем более что ХДС, партия нынешнего канцлера Ангелы Меркель, пребывает в растерянности ввиду ее скорого ухода с политической сцены. И не стоит думать, что сама Ангела Меркель обладала иммунитетом от нынешних политических трендов. Ничего подобного: она, может быть, и не так телегенична (для Германии это не так важно, хотя, судя по случаю с Хабеком, и это меняется), но очень часто принимала решения, опираясь на опросы и рейтинги. В 2003 году она призывала к радикальным экономическим реформам, но когда опросы показали, что идея непопулярна в массах, она от них отказалась. В 2009 году вела кампанию за продление жизни  германских АЭС, но когда в 2011 году на АЭС в Фукусиме произошла авария, Меркель объявила о закрытии всех атомных станций в Германии. Вы называете это последовательностью в политике? А я говорю: популизм пока не лечится.  

Опубликовано в «Народной газете» (https://www.sb.by/ng/)