Лет десять назад экономисты и политологи уверяли: наступившее столетие станет «веком Азии». Посмотрите, мол, как бурно развивается экономика Китая, а вслед за ней экономики других азиатских государств, мир устал от евроцентричности и двух великих держав – США и России, все меняется, в том числе и центры силы, Азия – вот будущее мира. Сегодня становится понятно: политологи погорячились. И экономисты тоже. Хотя, конечно, Азия стала центром силы, а мир стал многополярным.

Десять лет назад я жила в Пекине, и помню, как зарубежные экономисты недоверчиво относились к показателям роста китайского ВВП. Цифры были двузначными (ВВП рос на 10-12% в год, невиданные для Европы и остального мира темпы), но экономисты не из Китая сомневались: говорили, что на самом деле Пекин со статистикой поигрывает, реальную цифру занижает, а на самом деле экономика перегревается. Сейчас рост замедлился до «приличных» цифр и в прошлом году составил 6.2%. Из-за чего произошло замедление – торговой войны с США, недореформированной экономики или это естественное последствие перехода на иную экономическую модель – не так и важно, как важен сам факт: рост китайской экономики замедлился. Что, конечно, не мешает Поднебесной оставаться мировой державой. Но сделать нынешний век азиатским Китай в одиночку не сможет.  

Экономики Японии и Южной Кореи замедлились почти до рецессии, да и страны между собой разругались. Причина – нерешенные исторические вопросы: Сеул требует от Токио выплат за принудительный труд в годы оккупации (1910-1945), а Токио делает вид, что никакой оккупации не было, и усложняет процедуру экспорта химикатов, необходимых электронной промышленности Кореи. Нет им покоя. А экономика в неспокойных политических условиях развивается не слишком бодро, и не нужно быть экономистом, чтобы это понимать.

И не будем забывать про Корею Северную, руководителя которой Ким Чен Ына впору называть гением: очаровал Дональда Трампа и продолжает испытывать ракеты, способные нести ядерный боезаряд. Трамп говорит, что угрозы в испытаниях не видит, и обещает «сделку». Он и с Пекином сделку обещает – правда, своим избирателям, а не самому Пекину.

Индия, которую принято называть «самой большой демократией в мире», становится все более националистической и, отменив 370-ю статью Конституции, гарантировавшую особый статус населенному в основном мусульманами штату Джамму  и Кашмир, подходит все ближе к открытому конфликту с Пакистаном. У обеих стран есть ядерное оружие, и потенциально этот конфликт – самый опасный в мире. Китай, кстати, на стороне Пакистана.

Десять лет назад многие (и я в том числе) верили, что экономическая модернизация и «мирный рост», как это называли в китайских газетах, приведет к эпохе всеобщего процветания, связав растущие азиатские экономики с потребителями в Европе, США и во всем мире. Ошиблись. Хотя и не во всем: потребители по всему миру действительно покупают произведенные в Азии товары. Но это не делает наступивший век азиатским. А чьим? Да, кажется, ничьим. Кажется, век лежит на перепутье, и достанется тому, у кого больше воли. Но покоя в ближайшее десятилетие не будет, это точно.