Недавно Государственный секретарь Майк Помпео совершил свое, скорее всего, последнее, зарубежное турне в этом качестве, удивив наблюдателей выбором стран для посещения, в числе которых была и Франция. Чтобы не обидеть избранного президента Байдена, министр иностранных дел с Помпео встречаться не стал, а президент Макрон, хоть и встретился, не провел пресс-конференцию по итогам. Но информация о содержании встречи есть. Среди обсуждаемых был и вопрос о «прочном сотрудничестве в регионе Индийского и Тихого океана и усилиях по противостоянию Коммунистической партии Китая». Показательно.

Мир стоит на пороге новой биполярности – между США и Китаем. Прежняя биполярность, вызвавшая холодную войну между США и СССР (которую СССР проиграл), была в первую очередь идеологической, а что лежит в основе нынешней? Самое простое – сказать, что снова идеология: США по-прежнему несут в мир демократические ценности (если надо, то и силой), а Китай –  коммунизм. Но так ли это на самом деле?  

Новая холодная война лицемернее прошлой: идеологическая окраска в ней – лишь покрывало, камуфляж. К чему на самом деле ведут пропаганда против Китая, закрытие институтов Конфуция, развязанная ФБР антикитайская «охота на ведьм» и обвинения в сознательном создании нового коронавируса? Правильно – к росту военного бюджета. Военный бюджет США и так огромен: 740 млрд. долларов. А сейчас к нему добавили еще 20 млрд. на системы вооружений, направленные против Китая. Для сравнения: военный бюджет Китая 178 млрд. долларов. Но пропаганда работает и приносит плоды: две трети граждан США к Китаю относятся негативно.

А ведь как хорошо все начиналось! После того, как в декабре 2001 года Китай вступил в ВТО (я как раз работала в то время в Пекине и помню, как СМИ настойчиво убеждали, что это геостратегический выигрыш, хотя сначала может сказаться на экономике негативно), цепочки поставок, связывающие США и Китай, импорт США из Китая и покупка Китаем американских казначейских ценных бумаг достигли рекордного уровня. Помню, как появился термин «Кимерика», а журналисты и политики обсуждали взаимозависимость двух экономик. Однако кризис 2008 года показал иную картину. Экономика США сильно затормозилась, а Китай испытал хотя и резкий, но не слишком продолжительный шок. Ему удалось сохранить устойчивый рост: упущенные в США и на Западе возможности компенсировались за счёт инвестиционного бума (масштабы строительства скоростных железных дорог, мостов, новых аэропортов и целых городов тогда потрясали) и благодаря росту внутреннего потребления. Китаю нужно было, чтобы его граждане богатели – чтобы потреблять товары, которые выпускала китайская промышленность, несмотря на снижение спроса на западных рынках. Вот тогда-то и началось заметное ужесточение позиции США по отношению к Китаю, появилась доктрина Барака Обамы «Поворот в сторону Азии». Чтобы изолировать Китай, США попытались создать Транстихоокеанское партнёрство со странами Азии, и это почти удалось. «Почти» потому, что Дональд Трамп отказался подписывать практически готовое соглашение. А Китай продолжал настойчиво развивать свою инициативу «Пояс и путь», через которую инвестирует в регион 1,3 трлн. долларов, и это во много раз превышает объём инвестиций США. Кому в Вашингтоне это понравится? Правильно – никому. Так что причина новой холодной войны – вовсе не идеология, а изменение баланса сил в пользу Пекина.

США в этой войне опираются на военные союзы, экономическое давление и либеральные ценности, Китай опирается на инвестиции и торговлю. США действуют глобально, Китай не стремится брать на себя ответственность за общемировые проблемы. При этом китайское общество и институты выглядят более устойчивыми, чем американские (возможно, ключевое слово – «выглядят», стресс-тестов здесь с 1989 года не было).

Но как ни назови – холодная война 2.0, горячий мир, геополитическое противостояние или соперничество великих держав – все одно звучит плохо. Но кажется уже неизбежным.

Опубликовано в «Народной газете» (www.sb.by/ng)