Женщина в красном платье сидит на стуле. Десятки людей наблюдают за ней, это аттракцион. Так она его придумала.

Простой деревянный стул, стол и стул напротив. Если и пустует, то мгновения: желающих занять место и молча посмотреть ей в глаза сотни. Очередь. Она закрывает глаза, открывает, смотрит на человека, сидящего напротив. Говорить нельзя, улыбка не входит в программу. Можно было бы сравнить ее полыхающего цвета платье с раной на сердце, с призывной к неприличному помадой, но я не буду. Во-первых, это банально, но главное – это все вместе: и рана, и сердце, и призыв. Она всегда так делает, она в этом мастер – ошарашивать, задавать вопросы, загадывать загадки и заставлять нас искать разгадки где-то внутри нас самих.   

Она сидит за столом. Открыла глаза – новый человек. Молодой или уже поживший, женщина, мужчина, подросток. Закрытый, серьезный, скептичный. Улыбающийся, сомневающийся, ухмыляющийся. Уйдет ли он от нее другим? Не факт. Изменит ли она мир? Вряд ли. Себя? Кто знает.

Облизала присохшие губы. Закрыть глаза – открыть. О! Вспышка, улыбка, глаза в пол. Она его знает. Не ждала. Не готова. Ему как будто неловко, он улыбается застенчиво, чуть виновато: извини, милая, если подвел, извини, если не рада. Она смотрит в его лицо – постарел, поседел, как будто поблек. Но глаза, какие у него глаза! Все те же – озорные, молодые, с чертовщинкой, нет, с тысячами мелких разноцветных бесов. Как она их любила! Когда-то?

Она молчит оглушенная. Улыбается и протягивает руки. Он как будто не готов и медлит – секунду, может, две, улыбается и тянется к ней, за пределы обозначенной границы. Зал аплодирует, она плачет. Она всего лишь женщина сейчас. Сильной, ей не стыдно за слезы. Она держит его руки – жилистые, крепкие, когда-то такие нежные к ней – и плачет. Они молчат. «Как ты жила все эти годы?». «Уф, насыщенно, ты же знаешь». «Ты большая молодец, сделала все, о чем мечтала». «Ну что ты, мечтала я о большем». «Мы всегда мечтаем о большем». Глаза у него стали добрее, потускнели как будто, но – добрее. Что с нами делает время… «Время? Чертит на лицах, не меняя сути. Разве ты перестала любить меня?». Минута прошла. Он сжимает ее руки – холодные, как будто покрывшиеся внезапным инеем. Встает, уходит, не оборачиваясь. Стон по залу. Она вытирает слезы – как будто извиняясь: она оказалась просто женщиной в платье цвета раны. Закрыть глаза, открыть. Следующий!

Сербская художница Марина Абрамович проводила перфоманс TheArtistIsPresentв нью-йоркском Музее современного искусства (MoMa). Представление длилось несколько дней, за 716 часов она посмотрела в глаза 1500 людям. Среди них оказался и ее бывший возлюбленный Улай, с которым она не виделась 22 года.

 

Фото – открытый источник