В Петропавловск-Камчатском не только полночь

Если бы при путешествии на Камчатку можно было бы избежать посещения ее административного центра Петропавловска, это нужно было бы сделать. Потому что первое впечатление от города: девяностые, тоска, много пивных ларьков. Второе впечатление: а девяностые таки рулят! И очень много пивных заведений. Город как будто застрял в том времени, из которого мы вырвались со вздохом облегчения. Справедливости ради: он стал таким задолго до 1990-х.

Петропавловск производит впечатление города, который никогда не любили. Бывают города, которые разлюбили (такое ощущение возникает на некоторых улицах вообще-то прекрасного Будапешта) или которые покинули (такое чувство возникает в Лиссабоне). Но Петропавловск, кажется, никогда и не любили. Здесь просто нужно было жить, это была стратегическая задача – что при батюшке-царе, что при Советской власти, что после нее. Жить нужно было именно в этом месте, потому что Авачинская бухта такая удобная и такая большая – вторая в мире по площади. «В ней может полностью поместиться весь торговый флот мира», – гордо говорили нам несколько раз. У меня плохо с пространственным воображением, и я до сих пор мучаюсь вопросом, кто больше преувеличил (или преуменьшил) – они или я, когда представила себе размер мирового торгового флота.

В любом случае, исходный посыл ясен: именно здесь, в этом месте, нужно было жить. Большинство думали, что временно: мол, поживем немного, заработаем хорошие деньги (всегда ведь были специальные надбавки и год за полтора, а то и два), а жить (по-настоящему – чтобы хорошо, комфортно и с удовольствием) будем в другом месте – на материке, само собой. Потому что Камчатка на самом деле – остров, хоть географически это лишь наполовину так.

Петропавловск – город небольшой, всего 180 тыс. жителей, но растянутый. Застройка низкоэтажная, что понятно: это район самой высокой сейсмической активности в мире. Правда, в Токио, который относится к тому же опасному району, высоток множество, и все сейсмоустойчивые. Но там и людей множество, а на Камчатке количество людей уменьшается, а медведей растет. Но медведям, как известно, дома не нужны, а тем людям, что здесь остаются, и такой высоты домов вполне хватает. Сейчас, кстати, начали строить девятиэтажки на улице Топоркова – светлые и красивые. Ценник, понятно, зашкаливает, а на билбордах воль дорог наряду с объявлениями о приобретении квартир в новых районах Петропавловска есть и объявления о квартирах, например, в Санкт-Петербурге – зачастую они дешевле. Такой вот местный парадокс. Многие уезжают. Наш гид Саша сказал, что теща его уехала в Вятку: надоело, говорит, когда снег девять месяцев в году. Теперь ждет внуков к себе на бесснежное лето и свою клубнику с малиной. Хотя клубника и на Камчатке вызревает, несмотря на то, что снег в июле еще не везде стаял, а в августе уже новый выпадает: земля-то горячая. Сади себе клубнику в районе Паратунки и других термальных источников – и будут тебе ягоды.

Дома в Петропавловске, хоть и выглядят обычными панельками, на самом деле имеют свои особенности: выступающие ребра должны защищать от землетрясений. К ним здесь всегда готовы, вот и в гостинице есть инструкция о правилах поведения во время стихийного бедствия. Не рекомендуют бегать и кричать, потому что это может обеспокоить других постояльцев (удивительная забота!), советуют спрятаться под кровать или под стол. Как человек основательный, я осмотрела комнату: под кровать не влезет никто – расстояние от пола до матраса не более 10 см, а стола, под который можно было бы спрятаться, нет в принципе. В общем, инструкция есть – это хорошо, возможности ее соблюдать нет – это как всегда. В коридоре под усиленными балками (это мне, гуманитарию, муж инженер объяснил, что они усиленные) надпись: во время землетрясения стоять здесь. Побоку неработающие в этом случае кровать и стол – надо успеть выбежать. В общем, главное, чтобы за те две недели, которые мы провели на Камчатке, не случилось большого землетрясения, думала я. Но надежда оказалась напрасной: землетрясение случилось, и достаточно сильное: 6 баллов. Но в этот момент мы стояли палаточным лагерем в долине, и ничего не почувствовали. В Петропавловске-Камчатском жертв и разрушений не было, только посыпавшаяся у кого-то в кухне посуда. Значит, и ребра на домах, и балки в гостиницах работают, подумала я. А еще лучше работают люди – подготовленные.

Помните, в 2010 году в Японии было сильное землетрясение? Ну, когда еще с Фукусимской АЭС проблемы возникли? В Петропавловске тогда было предупреждение о возможном цунами, рассказывал нам бравый капитан на морской прогулке по Авачинской бухте. Все иностранцы бросились в аэропорт, на рейсах «Аэрофлота» давка, а местная молодежь устремилась на Халактырский пляж – делать селфи на фоне всепожирающих волн. ГАИ перегородило дорогу, пробка выстроилась на пару километров. А цунами – вот зараза! – прошло мимо. Молодежь разочарована: ну что за ерунда, говорили, ничего у нас не происходит, цунами и то мимо прошло. «У русских чувство опасности притуплено, а то и вовсе отсутствует», - говорит капитан. Что-то очевидно знает, и по себе тоже.

На Халактырском пляже – том самом, где ожидались лучшие селфи с набежавшей волной – в 1956 году цунами смыло деревню, 26 домов. Но все жители выжили благодаря жившему здесь отставному боцману. Он проснулся посреди ночи оттого, что не было слышно шума прибоя: странная какая-то тишина, которую его мозг даже во сне не смог выдержать. Выглянул – океан уходит, а это верный признак приближающегося цунами (соберетесь в юго-восточную Азию, помните об этом). Он ударил в набат, и жители успели подняться на холм, откуда и наблюдали, как цунами смывает их деревню. С тех пор на Халактырском пляже с черным вулканическим песком никто не живет. Но место остается популярным, сюда приезжают туристы и местные жители, ночуют с детьми в палатках. Нет, цунами никто не боится. С чего бы ей взяться – этой цунами? Ничего же здесь не происходит – ну, разве что медведь в гости заглянет. Так ведь медведь – создание здесь привычное, так, ничего особенного.

Автобусы, курсирующие в Петропавловск-Камчатском, сначала вызвали у меня удивление, а потом почти восторг: где-нибудь в Южной Корее или Японии они наверняка считались бы умершими естественной смертью, но на Камчатке обрели вторую, а в некоторых случаях и третью жизнь. Не исключаю, что корейцы и японцы даже доплатили тем, кто вывозил эти машины из страны: утилизация там очень дорогая. Возможно, сначала они побегали где-то во Владивостоке, а потом оказались здесь, в Петропавловске. На многих сохранились надписи, в основном, на корейском. Я вообще забыла, что такие автобусы существуют. Но – вот они, украшенные рюшечками (все-таки тяга к прекрасному у местного населения присутствует, констатирую с долей изумления), ездят, пыхтят, перевозят людей. Спрашиваю, где купить талоны. Смотрят с непониманием. «Ну, как оплатить проезд?», - уточняю. Все просто: входишь через переднюю дверь, платишь водителю 25 рублей – едешь. У одного водителя было музыкальное сопровождение: песни, под которые я танцевала еще школьницей. Ага, думаю, ощущение «Девяностые forever!» – все-таки правильное. 

Верный своей привычке рассказывать байки, капитан в порванных джинсах (и не спрашивайте, в каком именно месте порванном – именно там, где вы подумали) рассказывает о героической – никакой иронии, все чистая правда – обороне Петропавловска в 1854 году так, как будто 1) это было только вчера, 2) он был ее участником. Он рассказывал эту историю любопытному немецкому туристу, пытавшемуся понять, что такое русский «авось», и как он работает. Вот так, как это случилось в Кальяо, объяснил ему капитан. Там на рейде стояли два корабля. Конечно, их было больше, но нас интересуют конкретные два – русский фрегат «Аврора» под командованием Ивана Изыльметьева и британский «Президент» во главе с контр-адмиралом Дэвидом Прайсом. Капитаны, как водится, вечера проводили в местных барах, уважительно общаясь друг с другом. И вот однажды британец говорит русскому: «Вот мы тут с тобой сидим, по-дружески общаемся, а обстановка в мире неспокойная, дело идет к войне и, может, завтра мы уже будем смотреть друг на друга через прицелы наших пушек, готовые друг друга убить». Изыльметьев усмехнулся, на том и разошлись. А буквально на следующий день британец получает депешу с требованием арестовать российское судно. Но приносят ему эту депешу в бар, где – правильно вы подумали! – он снова выпивает с русским капитаном. Уже совсем нетрезвый британец ударяет кулаком по столу: «Ну, я же тебе говорил!» и, расстроенный, уходит к себе. Россиянин лучше держит удар – что в выпивке, что в мировых новостях. Он приказывает экипажу тайно выйти из порта (уходят тихо, в утреннем тумане, на веслах), предварительно испортив рулевое управление у «Президента», которому приказано не просто задержать российское судно, но и выдвинуться для осады Петропавловска. «Аврора» спешит туда же и доходит в рекордные по тем временам сроки – за 66 дней, усиливая командой и корабельными пушками местный гарнизон. И когда «Президент» таки доходит до города, его ждет серьезное сопротивление. Русские защитники Петропавловска выдержали тогда два штурма (980 россиян и 67 пушек против 2700 франко-британцев с 212 пушками) и победили. Прайс, капитан «Президента», осознав, что произошло, покончил с собой еще до первого штурма. Вот такая история и такой «авось». До сих пор на него полагаются.

На самом деле официальные исторические источники рассказывают эту историю немного иначе, но важнейшие моменты – встреча в Кальяо, то, что «Аврора» удрала прямо из-под британского носа, что Прайс покончил с собой в Петропавловске, а город выдержал осаду и победил превосходящие силы противника благодаря пушкам и морякам «Авроры» – все это правда. Поэтому пусть капитан и дальше рассказывает про «авось» вот так – очень наглядно.

Не все ж смотреть на Петропавловск через призму «девяностые forever!». Лучше посмотреть на него с высоты Мишенной или Никольской сопки – там, кстати, батарея Максутова с пушками сохранилась. Уже не стреляют, но всегда начеку: в советское время почти вся Камчатка была закрытым регионом, из-за ее военного значения. Сейчас регион для посещений открыт, но военное значение не утрачено: Вилючинск – пункт базирования Тихоокеанского флота России.

 

Петропавловск-Камчатский

Фотографии – Михаил ПЕНЬЕВСКОЙ

Опубликовано 1.09.2018 в газете «СБ-Беларусь сегодня» (www.sb.by)