На международный кинофестиваль в Карловы Вары знаменитый актер Харви Кейтель (лично я его очень люблю, да и вы наверняка помните по таким разным фильмам как «Бешеные псы» и «Пианино») привез свой новый фильм – «Молодость» итальянского режиссера Паоло Соррентино. Три главные звезды фильма – Майкл Кейн (82 года), Харви Кейтель (76 лет) и Джейн Фонда (77 лет, когда женщине столько, вопросы о возрасте уже не смущают). Вот такая нынче пошла молодость! Кроме фильма Харви Кейтель привез в Вары, в которых чувствует себя, по его собственным словам, как дома (в 2004 году получил здесь «Хрустальный глобус» за вклад в мировой кинематограф), жену, сына и тестя с тещей. «Я точно знаю, что был в Карловых Варах в последний раз одиннадцать лет назад, – говорит он, улыбаясь. – Тогда моя жена была беременна, а сейчас моему сыну одиннадцать лет».

На пресс-конференцию Харви Кейтель пришел с внушительного вида охранником и так и не снял темные очки. Но, скорее всего, это не снобизм, а усталость после перелета. Говорил медленно и отказывался отвечать на некоторые вопросы. Но начал с того, что задал вопрос нам, журналистам: «А вы фильм уже посмотрели?». Я – посмотрела. Кстати, «Молодость» получила в Карловых Варах приз зрительской аудитории, фильм шел вне конкурса, но ажиотаж был неимоверный: зрители сидели в проходах на полу.

Предыдущий фильм Паоло Соррентино «Великая красота» поразил меня в самое сердце, и от «Молодости» я ждала откровений. Эстетика та же: картину можно смотреть, даже не слушая слова – это просто чертовски красиво (но со словами лучше: красота обретает глубокий смысл). Красивые пейзажи, хорошо выстроенные кадры, неожиданные, часто парадоксальные ракурсы, игра света и тени… Смешно (зал почти все время смеялся). А потом – бамц, и так печально, что плачешь. Спросите почему – не отвечу: все на уровне эмоций, угадываний, чувств и предчувствий, которые, случается, и обманывают. Вышла из кинотеатра с ощущением: надо идти снова («Великую красоту» смотрела трижды). Откровений нет, но фильм – очень. 

Разговор с Харви Кейтелем начинается, естественно, с «Молодости»: «Я видел два фильма Паоло Соррентино и понял, что хочу с ним работать. Эти два («Изумительный» и «Великая красота») – самые красивые, которые я когда-либо видел».

- В «Молодости» Ваш герой и герой, которого играет Майкл Кейн, дружат десятилетиями. Когда Вы готовились к роли, Вы вспоминали…

- Дайте я кое-что скажу. Мне всегда трудно говорить о подобном фильме по нескольким причинам. Первая: он фактически еще не вышел в прокат, только в Италии и был показ в Каннах… (кстати, в Каннах специалисты предрекали Паоло Соррентино если не «Золотую пальмовую ветвь», то какую-нибудь другую престижную премию, но фильм остался без призов вообще, что вызвало настоящий скандал – И.П.). Я не хочу оказывать влияние на людей, рассказывая о моем взгляде на этот фильм. Я хочу, чтобы они увидели его свежим взглядом, не хочу вмешиваться в их отношение к истории, которую написал Паоло. Это очень красивая история, и очень сложная, если говорить о том, как мы распоряжаемся своей жизнью. У вас будет масса пищи для размышлений, когда вы будете его смотреть. Я пришел сюда, потому что этот фильм много для меня значит и работу над ним я считаю важной и, конечно, хочу, чтобы другим людям она понравилась. Это тот тип истории, о которых я люблю читать и в которых люблю играть.

- Но у Вас ведь были подобные долгие дружбы? Вы дружите с Мартином Скорсезе больше 50 лет…

- Морщины на моем лице будут вам ответом. Когда вы живете достаточно долго, чтобы их получить – к добру это или наоборот… Мы можем говорить о Марти бесконечно – мы дружим так долго… Мы провели вместе много прекрасных лет – страдая: никто не хотел нас знать!  

- Есть ли что-нибудь в зрелом возрасте такое, что лучше, чем в молодости? Что хорошего в том, чтобы быть немолодым? – удается мне ввернуть вопрос (на подобных пресс-конференциях это не просто: время общения ограничено, а журналистов, приехавших со всех концов света и жаждущих спросить, очень много).

- Вы хотите, чтобы я пофилософствовал.

- Именно.

- На самом деле я предложил бы пойти куда-нибудь вместе выпить: меня смущает, что может показаться, что я учу вас жизни. Главное – оставаться таким, какой ты есть, с большим удовольствием и с большими трудностями. Но для меня жизнь всегда была удовольствием, глубоко темным удовольствием, и продолжает им оставаться. Я не уверен, что ответил на вопрос. Ответил?

 - Нет.

- Нет? (Смеется). Тогда повторите его еще раз.

 - Что с возрастом становится лучше?

- Осознание, осведомленность. Люди с возрастом лучше осознают. Я рад, что вы спросили об этом. Для меня это осознание. Осознание, созерцание вещей, литература, искусство, таинственность, друзья, враги, что нравится, что не нравится. И осознавать все эти вещи прекрасно. Но непросто.

- Кажется, вам понравился процесс съемок. Но был ли он похож на съемки в Голливуде? И как влияет Голливуд на остальное кино?

- Голливуд всегда был культурным символом. Извините, может быть, вершиной культуры США, потому что он во многом нас отражает. Красота съемочного процесса, и то, что все, кто этим занимаются, сами благоговеют перед кино… Из Голливуда приходят прекрасные фильмы, хорошие истории, они влияют на людей. Это – дар кинематографа, кино остается важным, но иногда сходит с курса, становится слишком коммерческим. Люди стремятся за деньгами, потому что все мы напуганы, хотим безопасности, а безопасность означает славу и богатство. А богатство заставляет вас каким-то образом верить, что вы вечны, важны для других, но это ложь. Голливуд хорош для нас, но он и наш демон. Я по-настоящему горжусь тем, что являюсь частью кинематографа. Я родился в Нью-Йорке, прошел улицы Бруклина, видел замечательных людей и продолжаю работать с Тарантино, Соррентино, Скорсезе и многими другими. Мы должны бороться за то, чтобы делать такие фильмы, которые мы хотим видеть, но это не всегда возможно. Потому что жадность это мировое зло. Алчность существует, страх существует, но также существует и героизм.

- Вы упомянули Тарантино. Он ведь стал для Вас определенным прорывом, Вы были не только актером, но и продюсером «Бешеных псов». Почему Вы поверили в этот проект?

- Лилли Паркер (невоспетая героиня!), коллега из Актерской студии, позвонила мне как-то и сказала: «Харви, у меня есть киносценарий, который тебе понравится». И это были «Бешеные псы». Когда я впервые прочитал сценарий, то сказал: «Я должен сделать этот фильм!». Никто не хотел его делать, никто не давал денег, но мы очень старались. По сценарию было видно, что мы имеем дело с удивительным талантом. И когда я говорю об удивительных талантах, это не потому, что хочу сделать комплименты своим друзьям, а потому, что мне повезло работать со многими очень талантливыми людьми. Это благодаря им я сегодня здесь.

- Для того, чтобы правдоподобно и достоверно сыграть того или иного персонажа, нужно ли актеру буквально залезать под кожу своему герою?

- Все играют какие-то аспекты самого себя и ту тайну, которой мы все являемся.  Все мы боремся в этом мире. Это то, почему мы оказываемся вместе – книги, которые мы читаем, танцы, которые видим, музыка, которую слышим. Мы все залезаем друг другу под кожу в хорошем смысле. И мы должны быть способны выйти из собственной кожи и принести то, что под ней находится, в чужую жизнь, чтобы жить лучше. Когда я говорю «лучше», то имею в виду полнее, более завершенно. Но это не всегда бывает возможно.

- Недавно появилась информация о том, что племянница Федерико Феллини продала право на римейк фильма «Сладкая жизнь». Как Вы относитесь к подобным римейкам?

- Удачи! Я считаю, мы должны поддерживать любого творца, у которого есть собственные идеи о чем угодно – чтобы увидеть: вдруг у него есть какой-то более глубокий опыт, чем был когда-то у нас? Я не стал бы никого останавливать в творческом процессе. Пойду ли я это смотреть? Может быть, это будет зависеть от того, что об этом скажут другие. Однажды в Лос-Анджелесе я видел постановку «Мадам Баттерфляй» Роберта Уилсона, которая меня просто потрясла, перевернула мир. И после нее я не хотел видеть никакую другую «Мадам Баттерфляй». Но пару лет спустя в Нью-Йорке появилась другая постановка. Я не хотел идти, но пришлось: родители жены были в городе, и она хотела их развлечь. До сих пор жалею, что пошел. Мне хотелось задушить режиссера. Я поддерживаю его право на творческое высказывание, но мы все же должны быть осторожны: результат может оказаться печальным. Это касается и «Сладкой жизни».

- Что будет Вашим следующим проектом?

- Уэс Андерсон (с которым Харви Кейтель работал в фильме «Отель «Гранд Будапешт» - И.П.) попросил меня озвучить собаку в его следующем фильме.

Опубликовано 1.08.2015: Молодость – состояние души