Томас Джефферсон был рабовладельцем. И «отцом» Конституции США, это ему принадлежит фраза «Все люди созданы равными». В Портленде, штат Орегон, памятник Джефферсону снесли, написав на  пьедестале: «Рабовладелец». Сейчас каждый делает свой выбор: так кем Томас Джефферсон был в большей степени – отцом Конституции или рабовладельцем? Можем ли мы судить исторических деятелей, исходя из ценностных и моральных установок исключительно сегодняшнего дня, не принимая во внимание ценности и мораль, существовавшие при их жизни? На самом деле в уничтожении памятников нет ничего нового, совсем ничего. И даже по-настоящему революционного ничего нет. Новая власть повсюду в мире и истории пытается стереть память о старой. В Древнем Риме было такое наказание – «проклятие памяти». Когда из советских фотографий вымарывались лица старых большевиков, которые еще Ленина помнили, но были репрессированы Сталиным – это проклятие памяти. Вся наша история состоит из таких проклятий – забывания и возвращения (иногда они все-таки возвращения) имен и лиц. И пока мы не научимся жить с той историей, которая нам досталась от предков, пока не научимся принимать ее без оценок сегодняшнего дня, не будет нам покоя. И памятникам покоя не будет.

22 апреля чешское издание Respekt со ссылкой на незваные, но, само собой, хорошо информированные источники, сообщило, что в Прагу прибыл российский шпион с ядом рицин. Для чего? Чтобы убить старост районов Прага 6 Онджея Коларжа и Ржепорые Павла Новотного  и мэра Праги Зденека Гржиба. Коларж несет ответственность за демонтаж памятника маршалу Коневу, Гржиб – за переименование улицы, на которой расположено российское посольство, в улицу Бориса Немцова, а Новотны установил памятную табличку в честь освобождения Праги власовцами. Для чешских политиков настал звездный час: их круглосуточно охраняла полиция, у них брали интервью и беспрерывно показывали по телевизору. Спустя некоторое время имя российского «шпиона», приехавшего отравить храбрую троицу, стало известно: глава Россотрудничества в Чехии Андрей Кончаков. Спустя еще какое-то время Служба безопасности и информации (BIS) и полиция признались: вся эта история – вымысел от начала и до конца. Никакого рицина не было, никто не собирался травить бесстрашных чешских политиков, воюющих с памятниками и историей. Упс.

Уж сколько раз мы слышали (и повторяли сами) расхожую фразу о том, что «мафия бессмертна». Таки да. В Италии, одной из наиболее пострадавших от пандемии коронавируса стран, местные власти запоздали с выделением и предоставлением помощи людям, оказавшимся в сложной финансовой ситуации. На выручку пришла мафия. В Неаполе члены каморры раздают продуктовые наборы и ваучеры и кредиты под низкие проценты. В Палермо видели, как брат одного из местных «крестных отцов» в беднейших районах города раздавал продукты нуждающимся. Бесплатно. В Мексике, Бразилии и Сальвадоре наркокартели и хорошо организованные уличные банды раздают в бедных районах товары первой необходимости и вместо полицейских следят за выполнением режима карантина. После масштабных кризисов мафия – да, похоже, она действительно бессмертна – становится сильнее.

В Праге снесли памятник маршалу Коневу, я уже писала. Но это стало лишь началом занимательного детектива. Следственный комитет Росси возбудил уголовное дело в связи со сносом памятника. Когда об этом стало известно, старост районов Прага 6 Онджея Коларжа и Ржепорые Павла Новотного (он инициировал установление памятной таблички в честь освобождения Праги власовцами) и мэра Праги Зденека Гржиба взяли под полицейскую охрану. Через пару дней журнал Respekt, ссылаясь на источники в компетентных органах, написал, что в Чехию въехал человек с российским дипломатическим паспортом и ядом рицин – тем самым, которым в 1978 году в Лондоне укололи зонтиком болгарского диссидента Георгия Маркова. С того времени методы спецслужб существенно изменились, но Respekt настаивает на рицине. Через несколько дней обнародовали имя этого россиянина. Теперь и его охраняет чешская полиция, а на постаменте памятника Коневу накануне 9 мая кто-то установил унитаз из пенопласта. Насколько далеко могут зайти войны памяти? И как долго они продлятся?