Вот скажешь: «Анна Андреевна», и все любящие литературу поймут: Ахматова. Стихами можно сказать все, хотя они кажутся субстанцией эфемерной, невесомой – да полноте, субстанция ли это? Скорее – вздох, вдох, дыхание, движение, полет. О любви, о жирафе на озере Чад… Но когда Анну Ахматову в тюремных очередях, в которых она стояла с сотнями других женщин, чтобы передать передачу сыну, одна из них спросила: «Вы сможете это описать?», Анна Андреевна кивнула: «Смогу». Так родился «Реквием». Где самое надежное хранилище для стихов опального поэта? В памяти его друзей – преданных настолько, что не предадут. Когда Ахматова писала свой «Реквием» про то, что она «была тогда с моим народом, там, где мой народ, к несчастью, был», то доверяла его памяти ближайших друзей. Писала на бумаге, они учили, а когда запоминали, бумагу сжигали. Вот на столе в ее комнате та самая пепельница, в которой горели стихи. Рукописи горят, память – нет.

Первым геноцидом ХХ века называли истребление африканских племен гереро и нама в 1904-1908 годах. Там были и массовые убийства, и концлагеря, и изъятие у коренного населения земель. Сейчас территории, где это происходило – Намибия, но тогда это была Германская Юго-Западная Африка. По оценкам историков, погибли от 65 до 80 тысяч гереро и около 20 тысяч нама. «Принимая во внимание историческую и моральную ответственность Германии, мы просим Намибию и потомков жертв о прощении», – заявил министр иностранных дел Хайко Маас. Он подчеркнул, что отныне его страна официально будет называть массовые убийства в 1904-1908 годах в Намибии геноцидом.И выплатит компенсации.

Сколько времени должно пройти, чтобы трагедия стала развлечением? И что можно считать развлечением, а что – напоминанием и лекарством от забывчивости? Вот мой любимый фильм о войне – «В бой идут одни старики»: много музыки, смеха, «Смуглянка», опять же. У вас повернется язык назвать его развлечением? У меня нет. А вот современные сериалы про войну – да, уже развлечение. Там акценты смещены: больше приключений – бах, бах, ножом вжик, нам все по плечу, ура, ура! Пусто внутри. Ответ на вопрос «сколько лет должно пройти, чтобы…» в этом случае – еще при жизни трагического поколения. А уж если сто лет прошло, трагедия становится не только приключением и развлечением, но и генератором денег. В Китае строят точнейшую – вплоть до дверных ручек – копию «Титаника». Он станет парком развлечений. Правда, после протестов от идеи симулировать столкновение с айсбергом пришлось отказаться.

Есть много разных способов рассорить соседние народы – можно говорить о неправильном толковании истории, несправедливости границ, делить исторические фигуры, придавая им «правильную» национальность во времена, когда национальностей еще не было… Но самое быстрое и эффективное – начать делить кухню. Не в смысле жилплощадь – хотя это тоже кратчайший путь к ссоре, – а в смысле блюд. Вот, например, борщ. Или пельмени, лапша – ой, извините, паста. Как говорится, вы будете смеяться, но у многих блюд, которые другие страны считают своими национальными, можно найти китайские корни.Особенно когда хочется их искать. Не так давно Китай замахнулся на то, что в соседней стране считают частью своей души, культуры и образа жизни – корейскую капусту кимчи. Что тут началось!..