За последние месяцы президент США в несколько приемов ввел тарифы на китайские товары на общую сумму 250 млрд. долларов. Китай ответил тем же, но на сумму куда меньшую – до 110 млрд. долларов. На саммите G20 Си Цзиньпин и Дональд Трамп договорились, что нового повышения тарифов 1 января не будет. А будут 90 дней для переговоров, в ходе которых стороны попытаются найти приемлемое для всех решение. Китай уже сделал большой заказ на самолеты «Боинг», согласился покупать американскую сельскохозяйственную и промышленную продукцию «в очень существенных объемах», сказал, что пересмотрит свой отказ на слияние высокотехнологичных компаний Qualcomm и NXP Semiconductors, если заявка будет подана повторно. Но, уверена, ни Трамп, ни Си не обольщаются: торговая война далека от завершения.

Европейский союз все чаще грозит санкциями – сначала Венгрии с Польшей, а теперь Италии. Но если Венгрии и Польше санкции угрожают за отступление от демократических норм, то с Италией ситуация интереснее: она правил не нарушила, но штрафами пугают и ее. Правительство в Риме сверстало бюджет на 2019 год с дефицитом  в 2.4% ВВП, что ниже допускаемого ЕС уровня в 3%. Так почему его не утвердили в Брюсселе и грозят санкциями? А потому, что государственный долг Италии намного превышает нормы: при допустимом ЕС уровне в 60% ВВП, Италия должна 131%. Но все – что в Риме, что в Брюсселе, что в других европейских столицах – понимают, что вопрос этот не столько финансовый и экономический, сколько политический.

Когда премьер-министр Великобритании Тереза Мэй объявила, что проект договора о Брексите согласован с ЕС, многие выдохнули с облегчением: угроза выхода Великобритании без соглашения и с непредсказуемыми последствиями миновала. Но те, кто почувствовал облегчение, поспешили: еще ничего не решено. Предстоят несколько голосований, каждое из которых может закончиться провалом. Сама Тереза Мэй ведет войну на три фронта.

Даже если вы никогда не читали Карла Маркса, то наверняка слышали, что «не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание». Мы привыкли верить в упрощенный смысл этой идеи: мол, как ты живешь, так и думаешь, благополучные люди не устраивают революций. Но так ли это на самом деле? Посмотрите, что происходит в мире: экономика растет, безработица сокращается, а население голосует не за либералов и демократов, как должно было бы быть в теории, но за правых и популистов. В Бразилии президентом выбрали Жаира Болсонару, который называет себя «тропическим Трампом», хвалит военную хунту, отрицает политкорректность, с презрением относится к защитникам прав женщин, оскорбляет иммигрантов и национальные меньшинства. В 2017 году ВВП стран ЕС вырос на 2.5%, это лучший показатель за десять лет. Экономика Чехии выросла и вовсе на 4.5%, зафиксирован рекордно низкий уровень безработицы – 2.8%. А в начале года президент Милош Земан переизбирался под популистскими лозунгами и с плакатами: «Стоп мигрантам! Эта земля наша!». Почему так происходит? Маркс ошибался уже тогда, когда критиковал политическую экономию, или его теория перестала работать в новом веке?