Саммит ЕС, который пройдет в Брюсселе 27-28 июня, интригует. Канцлер ФРГ Ангела Меркель поставила на него чуть ли не свою политическую карьеру. У нее серьезные разногласия с собственным министром внутренних дел Хорстом Зеехофером по поводу миграции и мигрантов, и фрау канцлерин пообещала: саммит найдет общеевропейское решение проблемы беженцев. Из-за этого фокус предстоящего саммита сместился. Повестка и до этого была обширной: кроме миграции там были вопросы реформирования еврозоны, Брексит, Польша, торговая война с США, долговременный бюджет ЕС. Президент Франции Макрон недоволен: у него на предстоящий саммит были большие планы, а немцы спутали ему карты.

Саммиты «большой семерки» в Квебеке и «большой восьмерки», как ее уже начинают называть, в Циндао прошли почти одновременно. Поэтому многим показалось естественным их сравнить – по представительности, итогам и настрою. Все оказалось разным – и представительность, и итоги, и уж тем более настрой. Хотя есть, несомненно, в этих двух саммитах и кое-что общее: оба назвали «историческими», пусть и по совсем разным причинам.

То, что европейская политика правеет – факт. Как такое могло случиться и что будет дальше? Казалось бы, парадокс: экономика растет, кризис десятилетней давности преодолен, безработица снижается. Возможно, полагают эксперты, дело в том, что в периоды экономического благополучия в предвыборных кампаниях социальная повестка дня перестает быть остро актуальной. Социальная повестка, отстаивание прав трудящихся – прерогатива в основном левых партий. А вот правые и крайне правые лучше продают идеи национальной идентичности.  Как показывают избирательные кампании последних лет, неожиданно для Евросоюза, стирающего границы и различия, национальная идентичность (а в некоторых странах к ней добавляется и идентичность религиозная) все еще актуальна. И это одна из важнейших причин, почему сегодня весь европейский политический спектр сместился вправо.

Британия уходит, но денег Евросоюзу нужно все больше. Еврокомиссар Гюнтер Эттингер представил проект бюджета ЕС на 2021-2027 годы. После выхода Великобритании из ЕС общий бюджет не досчитается 12-13 млрд. евро, и чтобы залатать эту дыру, есть два пути: 1) увеличить взносы для тех, кто остался, 2) уменьшить расходы. Комиссия предлагает первый вариант, но не отказывается и от второго, предлагая наказывать длинным евро недовольных, несогласных и самоуправных. Польша и Венгрия эту возможность сразу приняли на свой счет и озаботились. И правильно приняли. Но сможет ли Брюссель наказать непокорных?