На художественных выставках в Вене я обнаружила, что второе (поcле просмотра самих работ) интереснейшее занятие – читать провенансы. Провенанс – это история владения произведением искусства: кто, когда приобрел, кому продал, как оказалось у нынешнего владельца. Занимательное зачастую чтение. Знаете ли вы, что когда картина «самого венского» художника Густава Климта «Золотая Адель» навсегда покидала Австрию в 2006 году, ее оплакивали даже трамваи? Наследнице изображенной на картине Адель Блох-Бауэр Марии Альтман удалось отсудить у австрийских галерей шесть картин. После того как в 1998 году Австрия приняла закон о реституции предметов искусства, картины стали уходить (хотя, конечно, правильнее сказать – возвращаться) в частные руки.

На днях зашли на чай соседи россияне – разговорились о том, какая очень красивая и самое время собирать опята. А они закатывают глаза: «Что вы, совсем ничего не знаете?». Оказывается, говорят огорченные друзья, отныне собирать грибы в чешских лесах могут только члены Союза грибников с членским билетом и уплаченным взносом. Но я-то помню, что по данным статистки, 70% чехов собирают грибы, в сезон среднестатистический чех ходит за грибами 19 раз, а каждая семья собирает почти 6 кг грибов за сезон. И с такой статистикой сделать тихую охоту платной? Так что не поверила я, что может государство с них деньги за это требовать. И правильно сделала, что проверила.

Камчатки нет без медведей, икры, восторга и вулканов. В программе нашего пребывания были три восхождения: два на потухшие вулканы – Мутновский и Горелый и одно на действующий – Авачинский. Несмотря на то, что наш проводник Кирилл иногда напоминал Моисея, взявшего халтурку, на Авачинский мы поднялись, причем все, а это не с каждой группой случается. Мой подъем на Авачу – это история про то, как за один день можно обрести веру в себя и потерять ее с треском.

Пока население на Камчатке убывает, популяция медведей растет. Медведи – одна из главных местных достопримечательностей, не увидел медведя – считай, и на Камчатке не был. Мы точно были. Мой камчатский счет – пять медведей и две порванные палатки.