«Не могла ты родиться в какой-нибудь другой день?» – говорит Сергей, разливая замерзшее шампанское по пластиковым стаканчикам. 5 декабря, мы стоим на горе Маяк в Витебской области, и нам не просто холодно, а очень. Сильный ветер несет мелкий, как пыль, снег, иголками впивающийся в щеки. Конечно, хотелось бы оказаться здесь по этому же поводу – день рождения – в другое время. Например, весной, когда все оживает, и ты снова начинаешь верить в лучшее в себе, людях и мире – это чудо происходит каждый год, всякий раз удивляет, и хорошо бы родиться в это время. Или летом, когда воздух пропитан созреванием и полнотой, когда можно ходить по лугу, гладить цветы и сетовать на то, что ночь, хоть и кроткая, но есть, и нужно спать, но только для того, чтобы завтра с утра снова ощутить полноту зрелого счастья. Да даже осенью, но только чтобы в начале, хорошо родиться – когда еще не перейдена грань между зрелостью лета и осенним умиранием, когда еще красиво и так по-цветному. На вопрос Сергея у меня три ответа. Короткий: нет, не могла. Чуть длиннее: у меня вообще было мало шансов. Но есть еще и длинный.